Вики-газета ВОЙНОЙ ИЗЛОМАННОЕ ДЕТСТВО
(→ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ 4) |
ElenaY (обсуждение | вклад) |
||
(не показаны 20 промежуточных версий 1 участника) | |||
Строка 57: | Строка 57: | ||
Инна Владимировна вспоминает: «Осенью 1943 года, когда гитлеровские войска начали отступать, нам приказали «собраться» и повезли в грузовых машинах на железнодорожный вокзал. Там их сажали в проходящие и уже переполненные людьми составы, но в вагоны все равно заталкивали новые человеческие «партии». Нас с мамой и сестрой высадили в Чехословакии в городе Мариенбаде. На территории Чехословакии было несколько фашистких лагерей — Терезин, Кунта-гора, Натра, Глинско, в крематориях которых погибло сотни тысяч людей. | Инна Владимировна вспоминает: «Осенью 1943 года, когда гитлеровские войска начали отступать, нам приказали «собраться» и повезли в грузовых машинах на железнодорожный вокзал. Там их сажали в проходящие и уже переполненные людьми составы, но в вагоны все равно заталкивали новые человеческие «партии». Нас с мамой и сестрой высадили в Чехословакии в городе Мариенбаде. На территории Чехословакии было несколько фашистких лагерей — Терезин, Кунта-гора, Натра, Глинско, в крематориях которых погибло сотни тысяч людей. | ||
В один из таких лагерей попала и семья Инны Владимировны. | В один из таких лагерей попала и семья Инны Владимировны. | ||
− | |||
− | [[Файл:2020-05-10 09-30-54.png| | + | [[Файл:2020-05-10 09-30-54.png|300px|thumb|left]] |
− | + | ||
+ | «... Там было столько детей! Все кричат, плачут, зовут матерей... И идет полицай с огромной плеткой и хлещет ею направо и налево. Конечно у детей рты сразу же закрывались от ужаса, что сейчас этой плеткой достанется и им. А ведь среди нас были совсем крохи.» | ||
+ | Поселили малышей в бараках с 3-х этажными нарами. Спали они на набитых сеном матрасах, укрываясь ветхими одеялами. Столь же ветхой была и одежда. Все находились в подавленном состоянии, даже играть не хотелось. К тому же постоянно ходил надзиратель и следил, чтобы дети ничего не нарушали. | ||
Дети до 10 лет в лагере ничего не делали. Единственной нашей обязанностью было присматривать за младшими детьми. И все. Нас не пересчитывали. Вызывали по утрам на площадку перед бараком и проверяли, кто остался внутри. Оставались только больные. Их тут же забирали, назад они никогда не возвращались. | Дети до 10 лет в лагере ничего не делали. Единственной нашей обязанностью было присматривать за младшими детьми. И все. Нас не пересчитывали. Вызывали по утрам на площадку перед бараком и проверяли, кто остался внутри. Оставались только больные. Их тут же забирали, назад они никогда не возвращались. | ||
− | |||
Лагерное меню было более чем скудным. На завтрак давали стакан воды, чтобы желудок совсем не ссохся, на обед — похлебку или протертую морковь или свеклу, на ужин — стакан чая и небольшой кусочек хлеба. От такого питания дети превращались в ходячие скелеты, их и детьми уже трудно было назвать. | Лагерное меню было более чем скудным. На завтрак давали стакан воды, чтобы желудок совсем не ссохся, на обед — похлебку или протертую морковь или свеклу, на ужин — стакан чая и небольшой кусочек хлеба. От такого питания дети превращались в ходячие скелеты, их и детьми уже трудно было назвать. | ||
Строка 69: | Строка 68: | ||
Я выронила миску, расплескав баланду по полу, обхватила больной палец левой рукой, отскочила в сторону. Но не заплакала, знала, что будет только хуже. Однажды на наших глазах капо избила своим стеком мальчика постарше меня, и его, мертвого, вынесли из барака. | Я выронила миску, расплескав баланду по полу, обхватила больной палец левой рукой, отскочила в сторону. Но не заплакала, знала, что будет только хуже. Однажды на наших глазах капо избила своим стеком мальчика постарше меня, и его, мертвого, вынесли из барака. | ||
Забилась под нары и просидела там целый день, поскуливая от боли. Вечером пришла мама – ей кто-то сказал, что со мной случилась. Она принесла подорожник, палочки, раздобыла где-то чистый лоскут. Приложила подорожник к пальцу, вокруг него – палочки, служившие шинами, перевязала лоскутом. Каждый день меняла повязку и палец сросся! | Забилась под нары и просидела там целый день, поскуливая от боли. Вечером пришла мама – ей кто-то сказал, что со мной случилась. Она принесла подорожник, палочки, раздобыла где-то чистый лоскут. Приложила подорожник к пальцу, вокруг него – палочки, служившие шинами, перевязала лоскутом. Каждый день меняла повязку и палец сросся! | ||
− | |||
При этом нас заставляли работать: вручали метелки и тряпки, чтобы мы убирались в бараке. Все дети были истощенные. Даже не знаю, зачем мы такие были нужны. Мы и ходили-то с трудом. Когда нас освобождали, некоторые даже встать не могли — их полуживыми выносили. | При этом нас заставляли работать: вручали метелки и тряпки, чтобы мы убирались в бараке. Все дети были истощенные. Даже не знаю, зачем мы такие были нужны. Мы и ходили-то с трудом. Когда нас освобождали, некоторые даже встать не могли — их полуживыми выносили. | ||
− | |||
« Мама с сестрой тоже находились в том же лагере, но ни звать, ни подходить к родственникам было нельзя. Взрослых каждый день посылали на предприятия, в услужение немецким семьям, на поля и прочие работы". | « Мама с сестрой тоже находились в том же лагере, но ни звать, ни подходить к родственникам было нельзя. Взрослых каждый день посылали на предприятия, в услужение немецким семьям, на поля и прочие работы". | ||
− | |||
− | |||
Над старшими детьми в лагере иногда ставили опыты. У нас в бараке один угол все время был занавешен тканью. За ней стояла кровать, на которой лежал мальчик лет четырнадцати, запомнила, звали его – Гена. Лагерщики ему вживую ломали ноги, обвязывали их чем-то и приносили на носилках в барак. Он кричал днями и ночами, и какими бы все уставшими после работ ни были, никто не мог уснуть из-за этих криков. Но как только он затихал, его снова уносили, ломали ноги уже в другом месте и возвращали назад. Так было раз пять." | Над старшими детьми в лагере иногда ставили опыты. У нас в бараке один угол все время был занавешен тканью. За ней стояла кровать, на которой лежал мальчик лет четырнадцати, запомнила, звали его – Гена. Лагерщики ему вживую ломали ноги, обвязывали их чем-то и приносили на носилках в барак. Он кричал днями и ночами, и какими бы все уставшими после работ ни были, никто не мог уснуть из-за этих криков. Но как только он затихал, его снова уносили, ломали ноги уже в другом месте и возвращали назад. Так было раз пять." | ||
+ | |||
+ | [[Файл:2020-05-10 09-27-05.png|300px]] | ||
+ | [[Файл:2020-05-10 08-53-47.png|300px]] | ||
|} | |} | ||
− | |||
{| cellpadding="10" cellspacing="5" style="width: 100%; background-color: #8B7B8B; margin-left: auto; margin-right: auto" | {| cellpadding="10" cellspacing="5" style="width: 100%; background-color: #8B7B8B; margin-left: auto; margin-right: auto" | ||
Строка 85: | Строка 82: | ||
=<font color="green"> <center><b><i><font size="4" face="Georgia" color="#1874Cc">ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ 4</font></i></b></center></font>= | =<font color="green"> <center><b><i><font size="4" face="Georgia" color="#1874Cc">ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ 4</font></i></b></center></font>= | ||
{| | {| | ||
− | |||
[[Файл:2020-05-10 11-07-03.png|550px|thumb|left]] | [[Файл:2020-05-10 11-07-03.png|550px|thumb|left]] | ||
+ | |||
+ | В один из дней 1945 года надзирателей с плетками вдруг не стало. Открылась дверь — и на пороге дети увидели военного. Он стал рассказывать, что пришли русские, что нас освобождают. Бывших узников сажали на поезда, которые везли их домой». | ||
Путь домой занял много времени. Когда мы оказались в Смоленске, было такое ощущение, что мы попали на необитаемый остров: все черное, город разрушен. Поначалу ютились у знакомых в нарвских казармах, потом мама нашла комнатушечку в клубе милиции. Работу «врагам народа» найти было сложно, но мама бралась за самое сложное дело, лишь бы только прокормить нас. Потом мы жили в 9-метровой комнате у «Гамаюна», помню, как ходили в палатки за хлебом, который давали по талонам. Очередь приходилось занимать заранее, с тех пор ненавижу очереди. После войны тех, кто был за границей, считали преступниками, поэтому в армии и считалось, что лучше застрелиться, чем попасть в плен. Закончила школу и поступила в Московский институт народного хозяйства имени И.В. Плеханова на факультет общественного питания. | Путь домой занял много времени. Когда мы оказались в Смоленске, было такое ощущение, что мы попали на необитаемый остров: все черное, город разрушен. Поначалу ютились у знакомых в нарвских казармах, потом мама нашла комнатушечку в клубе милиции. Работу «врагам народа» найти было сложно, но мама бралась за самое сложное дело, лишь бы только прокормить нас. Потом мы жили в 9-метровой комнате у «Гамаюна», помню, как ходили в палатки за хлебом, который давали по талонам. Очередь приходилось занимать заранее, с тех пор ненавижу очереди. После войны тех, кто был за границей, считали преступниками, поэтому в армии и считалось, что лучше застрелиться, чем попасть в плен. Закончила школу и поступила в Московский институт народного хозяйства имени И.В. Плеханова на факультет общественного питания. | ||
[[Файл:2020-05-10 11-11-06.png|550px|thumb|left]] | [[Файл:2020-05-10 11-11-06.png|550px|thumb|left]] | ||
Строка 124: | Строка 122: | ||
|} | |} | ||
− | Автор газеты: Шиваренкова Наталья Николаевна, МБУК "Централизованная библиотечная система", о. Муром библиотека-филиал № 8 | + | Автор газеты: '''[[Участник:Шиваренкова Наталья|Шиваренкова Наталья Николаевна]]''', МБУК "Централизованная библиотечная система", о. Муром библиотека-филиал № 8 |
|} | |} | ||
[[Категория:Газета]] | [[Категория:Газета]] |
Текущая версия на 08:38, 17 мая 2020
|
|
|
|
|
|
Автор газеты: Шиваренкова Наталья Николаевна, МБУК "Централизованная библиотечная система", о. Муром библиотека-филиал № 8